|
A.G. Smirnov von Rauch
Алексей Смирнов ХУДОЖНИК ШЕСТИДЕСЯТНИК-НОНКОНФОРМИСТ ПИСАТЕЛЬ ВТОРОЙ РУССКИЙ АВАНГАРД 1937-2009 |
Алексей Глебович Смирнов о себеИз предисловия к драме “Елки-палки”“Я никогда не был политическим диссидентом, но, когда занимался живописью, радио “Свобода” и “Немецкая волна” называли меня нонконформистом. Выставлял я тогда страшноватые картинки, пугавшие советских чиновников, которых я никогда не любил. Писал прозу и стихи в стол я всегда, и никогда не пытался печататься в СССР. … Теперь друзья молодости печатают мои старые и новые тексты в Израиле… Наша военно-дворянская семья всегда была в оппозиции к режиму большевиков… Часть старших воевала в революцию у красных, а часть у белых. И те, и другие плохо кончили: старшего брата матери, казачьего генерала Ф.Ф. Абрамова, командовавшего РОВС в Париже, чекисты глубоким старцем убили в Ликвуде под Нью-Йорком, а дядю отца, генерала от инфантерии В.В. Смирнова, красные зарубили вместе с генералом Рузским в Кисловодске. В России уцелели только Смирновы - в прошлом земцы и левые либералы. Очень и очень многих наших родных, и военных, и штатских, чекисты уничтожили и в своих подвалах, и в придорожных и околовокзальных кюветах. В свое время весьма мне помог разобраться в нашем дворянстве и в русской трагедии ныне совершенно забытый блестящий писатель и искусствовед барон Николай Николаевич Врангель.… Умом я с отцовским дворянством, чьи предки упоминаются своими кровавыми делами и у Карамзина с Соловьевым, и в словаре Брокгауза, а сердцем я с материнскими казаками и староверами, боровшимися с Московией и бежавшими в степь, где Абрамовы еще в допетровскую эпоху обосновались в Старочеркасском городке. Мой предок по отцовской бабке, византиец по крови Долматов, прославился тем, что упразднил Псковскую вечевую республику и упер у псковитян колокол!… Все мои близкие в советский период принадлежали к катакомбной церкви, избегая сергианского духовенства… Я пишу и прозу, и белые стихи, и драмы. Драмы являются как бы обобщенным лирическим дневником пережитого, но обычно они возникают через несколько лет после аналогичной коллизии. Я вдруг начинаю видеть людей, их движения и жесты, и безвольно записываю происходящее на невидимой сцене. Жанр моих драм я называю “Семейные хроники несвободного общества”. Прямых прототипов у меня никогда не было. Я не “списывал” своих героев с конкретных людей. Вот ситуации, аналогичные или близкие к описываемому у меня, несомненно, были. У меня вообще нет персонажа с “голосом от автора”. Между мною человеком и моими драмами лежит очень много различных зон отчуждения… В последние пятнадцать лет я периодически участвовал в религиозных и общественно-политических движениях, но не нашел для себя в них места, хотя и организовывал приходы разных юрисдикций и писал воззвания и программы для разных партий и движений… Исключение для меня составляла только быстро увядшая Партия Конституционных демократов, но это, наверное, оттого, что я всегда любил как историка П.Н. Милюкова, и мне было уютно среди продолжателей его дела. Сейчас в России масса разочаровавшихся людей, не знающих выхода и находящихся в духовном тупике. Со мной дело несколько хуже – я разочаровался в теперешнем русском простонародье, в его способности к самоорганизации, а не в ельцинских псевдореформизмах, в которые я никогда особенно не верил. Хотя и я десять лет назад грел руки у ночных костров у “Белого дома” и ходил на митинги на Манежную площадь, ныне заселенную бронзовыми лужковскими зверьками. В общем, все это достаточно печальная история, и об этом обо всем и моя драма “Елки-палки”. Название взято мною из народной песни и из повести Тынянова “Подпоручик Киже”, где герои тоже пели песенку: ”Ельник мой ельник, частоватый мой березник”. Вся Россия, в принципе, болотистый ельник с редкими поселениями, где течет особая мрачная и унылая жизнь несвободных людей, но под этой монотонностью часто кипят страсти, могущие привести к большому огню”. ©Современники об А.Г. Смирнове |